Перед глазами расплываются буквы английского текста - кажется, что-то из заданий на завтра. Я полезна в чём угодно, кроме того, что необходимо сию минуту. На подоконнике второй день стоит чашка из-под выпитого какао, гревшая мои руки, а теперь холодная от пробивающегося сквозь щели в раме ветра. Иногда кажется, что я и есть эта чашка. Начинает действовать успокоительное.

Каждый день я возвращаюсь домой в 8 вечера в свете фонарей, вижу светящиеся окна на другой стороне оврага, заглядываю за занавески чьих-то жизней, и мне кажется, что я не в Киеве, а где-то на откосе. Где-то, где меня никто не сможет найти.

А у подъезда меня всегда встречает дюжина котов, и они провожают меня внимательными взглядами, застыв, будто изваяния, маленькие каменные сфинксы, которым прислуживают местные судьи. Все у них в чём-то повинны, каждый жилец ходит с ярлыком - интересно, какой ярлык у меня? А впрочем, мне нравятся наши консьержки. Одну дряхленькую бабулю, проходя мимо её окошка, всегда хочется заботливо укрыть пледом, сделав маленький ламповый телевизор потише, чтоб не мешал ей спать. У Тамары почти мужской голос - прокуренный. Но она всегда улыбается и как-то по-особенному говорит "доброе утро/день/вечер" - так, будто утверждает, что время суток действительно обладает этим качеством. А третья постоянно спрашивает, кто я и в какую квартиру.

В общегуманистическом смысле, если бы все люди действительно следовали десяти библейским заповедям, мир стал бы тем самым прекрасным местом, об утере которого сокрушаются грешники. Только давайте без заунывных проповедей и пожертвований на роллс-ройс для батюшки в конце.

"Ребятишек учат в воскресной школе, что честность, прямота, забота о душе должны служить главными ориентирами в жизни, в то время как «жизнь учит», что следование этим принципам делает из нас в лучшем случае беспочвенных мечтателей. У нас имеются невероятные возможности в сфере коммуникаций — печать, радио, телевидение; но нас ежедневно потчуют бессмыслицей, которая показалась бы оскорбительной даже для детского ума, если бы дети не были вскормлены на ней."

Поколение цифровых религий.

Загружаю в голову десятки антиутопий - а впрочем, неплохие альтернативные сценарии Апокалипсиса. Людям всегда нужен какой-то враг - без него они перегрызут глотки друг другу.

Когда-то мне снилось, что я вошла в старый дом, где всеми манипулировала странная девушка, нарисованные силуэты которой были приклеены кровью к тёмным стенам с роскошными деревянными панелями. Я вошла туда с перерезанным горлом и попросила газет, чтобы положить их в свои промокшие сапоги. А затем обрывками рассказала людям в доме, что со мной произошло. Как оказалось, накануне я разговаривала с каким-то опасным мужчиной и хотела что-то у него разузнать, но он разволновался, возмутился и пришёл в ярость. И тогда я перерезала себе горло.

Наш роутер забрали в ремонт на 2 недели, и я пользуюсь высшей степенью доверия своего друга-соседа - то есть его вай фаем. Зависимость ритма жизни от подключения ко всемирной сети. На время поменялась комнатами со своими домашними, чтобы был хороший сигнал на ноутбуке, и им обоим на новых кроватях оказалось непривычно и неудобно: мама жалуется, что моя кровать слишком ровная и твёрдая. А я теперь сплю по диагонали на коротком диване и опять не слышу будильников - не всё ли равно, где спать? Приспособляемость или безразличие?

Эта пыльная оранжевая дорога с собакой и человеком с рюкзаком всё время маячит где-то на фоне по мере написания этих слов. В мае я спонтанно согласилась поехать на остров под Киевом, и там мы ночью переплавляли в каяках через реку наши вещи (впервые в жизни держала в руках весло), а потом под грозой и ливнем пробирались по узкой тропинке в высокой траве к нашей палатке. Такие воспоминания остаются в памяти яркими вспышками зрительных, слуховых, обонятельных и тактильных образов-ощущений - запах озона и мокрой травы, шерсть тёплого пледа на моих ногах, паук, которого я обнаружила благодаря фонарю и которого В. благополучно и аккуратно выпроводил в "прихожую" палатки 9не в дождь же его выбрасывать), утренние пельмени, сваренные для нас смотрителем острова на костре, пока В. проверял сухость наших вещей.

Пожалуй, с ливнями у меня связаны самые счастливые воспоминания детства: когда-то давно я была в деревне у бабушки, и мы проверяли своё сено, а потом пошёл почти горячий дождь в свете ярких лучей солнца. Мы бежали домой, и на обочине грунтовой дороги я нашла птенца воробья. Ливень не переставал, мы с бабулей искали гнездо, а я завернула птенца в ткань футболки и старалась не прикасаться к нему голыми руками - носителя чужеродного запаха могли просто выбросить опять из гнезда. В 8-9 лет я задумывалась о таких вещах.

А сейчас я думаю, что режим полёта - пожалуй, самое лучшее, что придумали изготовители моих гаджетов.